кино

За рубежом все иначе. Продакшнов много. Поток большой. И рынок в разы больше. Хотя в последнее время я на Netflix много вижу вполне качественных сериалов из Испании, Швеции… Формально, там даже наш «Метод» с Хабенским есть.

Сегодня все ругают нашу киноиндустрию. «Русский фильм» ассоциируется в основном с невыносимой патетикой патридиотизма или с тупой пошлятиной. Но «если звезды зажигают, значит это кому-нибудь нужно». Вероятно, на это есть спрос. Это имеет экономический смысл, это более безопасная инвестиция. Прокат — большая проблема, большая задача. Наверное, всем выгоднее крутить Мстителей или даже Marriage story, но не российское кино. Поэтому в производстве его мало. А если мало, то мало инерции, когда поколение хороших мастеров растит другое поколение мастеров… Теряется регулярность, падает привлекательность кинопрофессий в глазах молодых людей. А фестивальное кино… Это дешево, камерно, можно слепить за свой счет или почти за свой счет. Получил приз, поставил на полку, все — ты filmmaker. Но слишком много такого кино камерно не потому что непонятно, исключительно или избирательно, а потому что там нет по-настоящему интересной истории. Когда 90% кино — независимое, тогда оно по определению не может быть уникальным. И может ли автор такого кина зарабатывать этим на хлеб, без необходимости быть дальнобойщиком?

Но тут не слишком удивительно: у нас в принципе сегодня крайне мало экспортных отраслей помимо традиционных природно-ресурсных. Мы редко найдем на карте мира представительств наших компаний, которым стало тесно на родине. Да и вообще тех, кто всерьез хлопочет по внешнеэкономической деятельности, можно пересчитать по пальцам. Если наши банки, наши автомобили, наши мастерские, заводы и торговые сети никому не нужны, зачем кому-то нужны наши фильмы?

Идея использования импорта в том, чтобы получить то, чего нет у нас или что-то ощутимо более качественное. В свое время наше кино было впереди планеты: Эйзенштейн, Роу, Тарковский — мастера мировой величины, чьи фильмы изучают кинематографисты Голливуда. Когда-то, европейское кино тоже вышло на серьезный уровень: Годар, Феллини, Антониони, Бертолуччи, Бергман… Потом сдулось.

Мы издавна были поставщиками культуры: литературы, музыкантов и композиторов, режиссеров, танцовщиков… Наука тоже широко шагала вплоть до развала СССР и туда дальше назад. В последние годы с этим сложнее. Русский писатель — кто он? Русский ученый — что он сделал? Должно быть, культурные всплески сильно зависят от уровня жизни и набора насущных проблем. И сейчас мы вышли на какое-то «плато покоя», где нам тепло и уютно и на многое за это можно закрыть глаза. Новый бросок по захвату очередной ступеньки пирамиды Маслоу еще впереди. Наверное, мы все еще наслаждаемся джинсами Levi’s, IPhone’ами и 15 сортами колбасы на полке. Проблемы, которые нас волнуют (и которые мы поднимаем в своем творчестве) мелковаты, местечкового пошиба, поэтому миру не слишком интересны. А вот когда прорвется из широкой русской груди наболевшее и ошеломляющее «тварь я дрожащая или право имею?», тогда сметет на своем пути всех Тарантин, Мстителей, Гришема, дабстеп и Рианну.

Но мы обычно долго запрягаем птицу-тройку.